Введение

Еще Аристотель утверждал: «Речь должна отвечать законам логики».
Нелогичность высказывания несовместима с красноречием. Как же сделать нашу речь логичной? Как не нарушить законов логики в том или ином высказывании?

Обратимся к простому примеру. Вспомним гоголевское описание сада одного из героев «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном
Никифоровичем»:

Какие у него яблони и груши под самыми окнами! Отворите только окно — так ветви и врываются в комнату. Это все перед домом; а посмотрели бы, что у него в саду! Чего там нет! Сливы, вишни, черешни, огородина всякая, подсолнечники, огурцы, дыни, стручья, даже гумно и кузница.

Эти строчки не могут не вызвать улыбку: вначале нам кажется, что рассказчик спутал сад и огород, потому что «огородина всякая», а тем более огурцы и стручья, не растут в саду, а дыни зреют на бахче. И тут мы замечаем, что речь идет не только о «дарах природы»: в саду у этого
«прекрасного человека Ивана Ивановича» есть гумно и кузница… Нелогичность речи очевидна.

Логические ошибки в словоупотреблении

Бывают разные ошибки, которые делают нашу речь нелогичной. Остановимся вначале на словоупотреблении.

В очерке о жизни цветов нам встретилась такая фраза:

Художник как бы проник во внутреннее состояние души цветка: оно родственно человеческой душе, дарящей добро людям.

Красиво сказано, но что-то здесь не так. Ошибка в следующем: состояние
(души цветка) сопоставляется с человеческой душой. Неправомерность сопоставления очевидна. Подобных примеров можно привести множество. Все это алогизмы — сопоставление несопоставимых понятий.
Термин алогизм восходит к греческому языку, в котором частица а указывает на отрицание: алогичный — нелогичный (ср.: аморальный, асимметричный).
Проанализируем несколько предложений с такими логическими ошибками. Если правильно вырастить и посадить рассаду картофеля, можно получить не уступающий нормальному способу посева урожай картофеля. Получается, что урожай «не уступает способу посева», то есть сопоставляются несопоставимые понятия. Очевидно, автор хотел сказать, что из рассады картофеля можно вырастить урожай, не уступающий урожаю при обычном способе посадки клубнями.

В статье, посвященной творчеству драматурга А.Н. Островского, есть такие утверждения: Сложный и оригинальный внутренний облик Катерины нашел свое отражение в ее языке, самом ярком среди всех действующих лиц «Грозы» (язык оказался действующим лицом); Самым бедным из этой группы действующих лиц является язык Варвары (та же ошибка).

Несопоставимые понятия находим также в предложениях: Подобно многим другим произведениям идея этой картины вынашивалась художником в течение ряда лет; Композиция туркменских сказок имеет много общего со сказками европейскими.

Чтобы устранить алогизмы в речи, иногда приходится значительно переделывать фразу. Например: Наши знания о богатствах недр земли являются лишь незначительной частью скрытых, еще больших богатств. Можно предложить такие варианты стилистической правки: Мы еще так мало знаем о богатейших залежах полезных ископаемых, тайну которых хранят недра земли; В недрах земли скрыты огромные богатства, о которых мы еще так мало знаем; Наши знания о полезных ископаемых еще так неполны; Мы знаем лишь о незначительной части богатств, скрытых в недрах земли.

Причиной нелогичности высказывания может стать подмена понятия, которая часто возникает в результате неправильного словоупотребления: Плохо, когда во всех кинотеатрах города демонстрируется одно и то же название фильма.
Конечно, демонстрируется фильм, а не его название. Можно было сказать:
Плохо, когда во всех кинотеатрах города демонстрируется один и тот же фильм. Подобные ошибки в речи возникают и вследствие недостаточно четкой дифференциации понятий, например: Приближения премьеры коллектив театра ждет с особым волнением (ждут не приближения премьеры, а самой премьеры).

Нелогичной нашу речь делает и неоправданное расширение или сужение понятия. Нам рассказали о великом писателе и прочитали отрывки из его творчества (надо: из его произведений). Дети любят больше смотреть телевизор, чем читать книги (не только книги, но и журналы, поэтому следовало бы написать короче: чем читать).

Особенно часто используют родовое наименование вместо видового, и это не только лишает речь точности, приводит к утрате тех конкретных сведений, которые составляют живую ткань текста, но и придает стилю официальную, подчас канцелярскую окраску. Родовые наименования нередко представляются говорящим более значительными, создают впечатление «важности» высказывания.
Поэтому, как заметил писатель П. Нилин, «человек, желающий высказаться
«покультурнее», не решается порой назвать шапку шапкой, а пиджак пиджаком.
И произносит вместо этого строгие слова: головной убор или верхняя одежда».

К.И. Чуковский в книге «Живой как жизнь» вспоминал, как при подготовке радиопередачи «отредактировали» выступление молодого литератора, который собирался сказать: Прошли сильные дожди.

— Так не годится. Надо бы политературнее. Напишите-ка лучше вот этак:
Выпали обильные осадки.

К сожалению, это необоснованное пристрастие к родовым наименованиям становится своеобразным трафаретом: некоторые авторы, не задумываясь, отдают предпочтение атмосферным осадкам, а не дождям, ливням, измороси, снегу, метели; зеленым насаждениям, а не сирени, жасмину, рябине, черемухе; водоемам, а не прудам, рекам, озерам, ручьям… Замена видовых категорий родовыми делает нашу речь бесцветной, казенной. Не случайно С.Я. Маршак обращался к своим современника с упреком: …Обеды, ужины мы называли пищей, а комната для нас жилплощадью была.

Подмена понятия часто случается из-за пропуска слова, или речевой недостаточности, как называют эту ошибку стилисты. При этом нередко возникают смешные высказывания, например: В первым год жизни дети ходят гулять только на руках; Сдается квартира с ребенком; Слепая старушка ходит в сарай по проволоке; В Канаде у фермера родилась необыкновенная овца…

Больше всего таких ошибок допускают составители объявлений, которые вывешиваются на стенах и дверях учреждений, свидетельствуя о пренебрежении авторов к проблемам культуры речи: В проходной фабрики санэпидемстанция готовит отравленную приманку для сотрудников; Ветработникам ферм провести обрезку копыт и обезроживание; Всем зоотехникам сделать ошейники на железной цепи…

Нередко требования логичности речи нарушаются в предложениях с однородными членами и обобщающим словом (сочетание родового понятия с видовыми), например: В комнате стояли столы, стулья, мебель красного дерева
(очевидно, первые предметы не были сделаны из красного дерева, но все равно такое сочетание недопустимо); Вскоре после окончания военных действий были приведены в порядок многие школы, учебные заведения, больницы и другие культурные учреждения (понятие «школы» входит в понятие «учебные заведения»; кроме того, сочетание «другие культурные учреждения» не подходит к слову больницы).

В перечисление не должны входить скрещивающиеся понятия. Пародийный пример такого перечисления однородных членов предложения находим у Ильфа и
Петрова: Его (Остапа Бендера) любили домашние хозяйки, домашние работницы, вдовы и даже одна женщина — зубной техник.

Писатели нередко сознательно нарушают логику высказывания, используя алогизмы как стилистический приём создания комического эффекта. Например, у
Гоголя читаем: Агафия Федосеевна носила на голове чепец, три бородавки на носу и кофейный капот с желтенькими цветами; у Чехова: Как только я выдержала экзамены, то сейчас же поехала с мамой, мебелью и братом… на дачу; Человек… существо, знакомое с употреблением брюк и дара слова… На этом же приеме строятся каламбуры типа пить чай с лимоном и удовольствием.
Иногда при этом используется многозначность слова: Шел дождь и два студента, один в университет, другой в калошах.

Логические ошибки в синтаксических конструкциях

При построении синтаксических конструкций иногда наблюдается несоответствие посылки и следствия. Так, на вступительном экзамене по литературе девушка пишет: Я очень люблю Москву! Да и как мне ее не любить, ведь и гама-то я тамбовская… А юноша так объяснил поступок героини
Пушкина в романе «Евгений Онегин»: После гибели Ленского на дуэли Ольге ничего не оставалось, как выйти замуж за гусара. Начало таких фраз настраивает нас на одно (мы думаем, что пишет сочинение москвичка; ожидаем, что Ольга будет безутешно оплакивать жениха), но окончание предложения прямо противоположно ожидаемому его завершению.

Отдельно взятое предложение обычно обладает только относительной смысловой законченностью, значительно полнее передает содержание высказывания группа предложений. Такая группа взаимосвязанных самостоятельных предложений образует особую синтаксическую единицу более высокого порядка — сложное синтаксическое целое.

Смысловые отношения, объединяющие отдельные предложения в сложное синтаксическое целое, подкрепляются различными средствами: повторением слов из предшествующего предложения, употреблением личных и указательных местоимений, наречий (затем, потом, тогда, там, так и др.), союзов (зато, однако, так что и др.), вводных слов, указывающих на связь мыслей (итак, следовательно, во-первых, во-вторых, напротив, наконец и др.), а также порядком слов в предложениях, интонацией частей и целого и т. д.

Примером сложного синтаксического целого, в котором использованы разные средства объединения самостоятельных предложений, может служить отрывок из повести «Хаджи-Мурат» Льва Толстого:

Когда на следующий день Хаджи-Мурат явился к Воронцову, приемная князя была полна народу. Тут был и вчерашний генерал со щетинистыми усами, в полной форме и в орденах, приехавший откланяться; тут был и полковой командир, которому угрожали судом за злоупотребления по продовольствию полка. Тут был армянин-богач, покровительствуемый доктором Андреевским, который держал на откупе водку и теперь хлопотал о возобновлении контракта. Тут была, вся в черном, вдова убитого офицера, приехавшая хлопотать о пенсии или о помещении детей на казенный счет. Тут был и разорившийся грузинский князь в великолепном грузинском костюме, выхлопотавший себе упраздненное церковное поместье. Тут был пристав с большим свертком, в котором был проект о новом способе покорения Кавказа.

Тут был один хан, явившийся только затем, чтобы рассказать дома, что он был у князя. Все дожидались очереди и один за другим были вводимы красивым белокурым юношей-адъютантом в кабинет князя.

В этом отрывке первое предложение образует зачин, последнее — концовку.
Они скреплены в сложное синтаксическое целое остальными предложениями, которые связаны параллелизмом структуры и повторяющимися словами тут был.
Такая связь внутри сложного синтаксического целого называется параллельной.

Однако правильное построение сложного синтаксического целого с соблюдением всех грамматических особенностей параллельной связи его частей еще не гарантирует логичности в развитии мысли. Развитие мысли должно идти в одном русле, недопустимы «сбои»: сопоставление несопоставимого, нелогичные сравнения.

Несоответствие грамматического и смыслового движения речи можно иллюстрировать примером из цитированного уже произведения Н.В. Гоголя. Он описывает своих героев, применяя прием параллелизма:

Иван Иванович имеет необыкновенный дар говорить чрезвычайно приятно.

Господи, как он говорит!.. Как сон после купанья. Иван Никифорович, напротив, больше молчит… Иван Иванович худощав и высокого роста; Иван

Никифорович немного ниже, но зато распространяется в толщину. Голова у

Ивана Ивановича похожа на редьку хвостом вниз; голова Ивана Никифоровича на редьку хвостом вверх…

Далее при внешнем структурном сохранении параллелизма сопоставление двух
Иванов становится нелогичным, порождая иронию:

…Иван Иванович очень сердится, если ему попадется в борщ муха: он тогда выходит из себя — и тарелку кинет, и хозяину достанется. Иван

Никифорович чрезвычайно любит купаться и, когда сядет по горло в воду, велит поставить также в воду стол и самовар и очень любит пить чай в такой прохладе.

Дальше повествование снова входит в обычный параллелизм сопоставимых характеристик, но, когда мы вновь настроились на сравнение, автор обманывает наше ожидание, преподнося алогизм:

Иван Иванович бреет бороду в неделю два раза; Иван Ники-форович один раз. Иван Иванович чрезвычайно любопытен. Боже сохрани, если что-нибудь начнешь ему рассказывать, да не доскажешь. Если ж чем бывает недоволен, то тотчас дает заметить это. По виду Ивана Никифоровича чрезвычайно трудно узнать, доволен ли он или сердит; хоть и обрадуется чему-нибудь, то не покажет. Иван Иванович несколько боязливого характера. У Ивана

Никифоровича, напротив того, шаровары в таких широких складках, что если бы раздуть их, то в них можно бы поместить весь двор с амбарами и строениями.

Сочетание структурного параллелизма и логического сбоя создаст комической аффект.

Еще большая смысловая зависимость простых предложений друг от друга в составе сложного синтаксического целого при цепной связи между отдельными высказываниями. В этом случае каждое новое предложение «подхватывает» содержание предыдущего, развивая авторскую мысль. Тесную связь отдельных предложений подчеркивают местоимения, повторения слов и другие грамматические средства. Например, у И.С. Тургенева в романе «Рудин»:

Дом Дарьи Михайловны Ласунской считался чуть ли не первым во всей

…ой губернии. Сооруженный по рисункам Растрелли, во вкусе прошедшего столетия, он величественно возвышался на вершине холма, у подошвы которого протекала одна из главных рек средней России. Сама Дарья

Михайловна была знатная и богатая барыня, вдова тайного советника… Она принадлежала к высшему свету и слыла за женщину несколько странную, не совсем добрую, но чрезвычайно умную. В молодости она была очень хороша собой. Поэты писали ей стихи, молодые люди в нее влюблялись, важные господа волочились за ней. Но с тех пор прошло лет двадцать пять или тридцать, и прежних прелестей не осталось и следа.

При цепной связи предложений в составе сложного синтаксического целого они настолько «срастаются», что исключить одно из них часто бывает невозможно. Попробуйте (ради эксперимента) опустить третье или четвертое и пятое предложения, и весь отрывок утратит смысл, речь станет нелогичной.

Соединение отдельных предложений в сложное синтаксическое целое должно правильно отражать ход мысли. Связь предложений и сложных синтаксических целых, их последовательность должны быть логически обоснованы. Если этого нет, то и цепная связь отдельных предложений не соединит разрозненных мыслей. Напротив, нанизывание случайных отрывочных высказываний лишь подчеркнет нелогичность речевого потока. Классический пример такой бессмысленной болтовни являет выступление чеховского героя Нюхина в сцене
«О вреде табака». Приведем отрывок из этого произведения.

Между прочим, я забыл сказать вам, что в музыкальной школе моей жены, кроме заведования хозяйством, на мне лежит еще преподавание математики, физики, химии, географии, истории, сольфеджио, литературы и прочее. За танцы пение и рисование жена берет особую плату, хотя танцы и пение преподаю тоже я. Наше музыкальное училище находится в Пятисобачьем переулке, в доме номер тринадцать. И дочери мои родились тринадцатого числа…

У моей жены семь дочерей…Нет, виноват, кажется, шесть… (Живо.)

Семь!.. Я прожил с женой тридцать три года, и, могу сказать, это были лучшие годы моей жизни, не то чтобы лучшие, а так вообще. Протекли они, одним словом, как один счастливый миг, собственно говоря, черт бы их побрал совсем.

При внешней грамматической правильности речи последовательность мыслей здесь нарушена: говорящий противоречит сам себе, перескакивает с одной мысли на другую, и его речь становится сумбурной. Не удивительно ли, что в музыкальной школе преподается математика, физика, химия и т. п.; оратор не помнит, сколько же у него дочерей (впрочем, он говорит: «У моей жены семь дочерей», что также нелогично). Называя прожитые с женой годы лучшими в своей жизни, он тут же добавляет: не то чтобы лучшие, а так вообще. И тут же в его речи соседствуют несовместимые оценки — Протекли они… как один счастливый миг и Черт бы их побрал совсем. Все нелогично, абсурдно, хотя структурно синтаксические правила построения предложений оратор не нарушил.
Напротив, его речь эмоциональна, но ей недостает логичности, ясности мысли.

В противовес пародийным текстам дадим классический пример сложного синтаксического целого, построенного по всем законам грамматики и логики.
Начало известного рассказа И.А. Бунина являет прекрасный образец такой сложной синтаксической конструкции:

Господин из Сан-Франциско — имени его ни в Неаполе, ни на Капри никто не запомнил — ехал в Старый Свет на целых два года, с женой и дочерью, единственно ради развлечения.

Он был твердо уверен, что имеет полное право на отдых, на удовольствие, на путешествие долгое и комфортабельное и мало ли еще на что. Для такой уверенности у него был тот резон, что, во-первых, он был богат, а во-вторых, только что приступал к жизни, несмотря на свои пятьдесят восемь лет. До этой поры он не жил, а лишь существовал, правда, очень недурно, но все же возлагая все надежды на будущее. Он работал не покладая рук, и наконец увидел, что сделано уже много, что он почти сравнялся с теми, кого некогда взял себе за образец, и решил передохнуть.

Люди, к которым принадлежал он, имели обычай начинать наслаждения жизнью с поездки в Европу, в Индию, в Египет. Положил и он поступить так же. Конечно, он хотел вознаградить за годы труда прежде всего себя; однако рад был и за жену с дочерью. Жена его никогда не отличалась особой впечатлительностью, но ведь все пожилые американки — страстные путешественницы. А что до дочери, девушки на возрасте и слегка болезненной, то для нее путешествие было прямо необходимо: не говоря уже о пользе для здоровья, разве не бывает в путешествиях счастливых встреч?

Тут иной раз сидишь за столом или рассматриваешь фрески рядом с миллиардером.

Заключение

Требование логичности речи обязывает нас соблюдать законы логики.

1. Закон тождества. Предмет мысли в пределах одного рассуждения должен оставаться неизменным. Закон тождества требует, чтобы в процессе рассуждения одно знание о предмете не подменялось другим. Этот закон направлен против такого недостатка в речи, как неопределенность, неконкретность рассуждений. Нередко эти недочеты становятся причиной такой логической ошибки, как «подмена тезиса»: начав рассуждать об одном, говорящий в процессе рассуждения незаметно для себя начинает говорить уже о чем-то другом. Например:

В горах Памира продолжаются подземные толчки. Сегодня в 2 часа 25 минут по московскому времени жителей разбудило новое землетрясение. Памир

— горная страна в Средней Азии. Высшая точка Памира 7495 м (из газет).

Первые фразы этого сообщения говорят о землетрясении. Логично было бы продолжить информацию указанием на эпицентр землетрясения, на разрушения и жертвы (если они были). Но автор рассказывает о Памире, предмет разговора стал иным: закон тождества нарушен.

2. Закон противоречия. Не могут быть одновременно истинными два высказывания, одно из которых что-либо утверждает, а другое — отрицает.
Приведем пример:

По результатам соревнования в прыжках с шестом в высоту самых высоких показателей добился С. Бубка. Не менее высокие результаты оказались у легкоатлетов из другого спортивного общества.

Утверждения, содержащиеся в этом сообщении, противоречивы: в первом из них говорится, что самых высоких результатов добился один спортсмен, во втором отмечается, что таких же результатов добились и другие спортсмены.

3. Закон исключенного третьего. Основной смысл его состоит в следующем: если имеются два противоречащих одно другому суждения о предмете, то одно из них истинно, а другое ложно. Не могут быть, например, одновременно истинными два таких суждения: Все студенты сдали контрольную работу вовремя, А Иванов не написал её и не сдал преподавателю.

4. Закон достаточного основания. Чтобы признать суждение истинным, нужно обосновать свою точку зрения, доказать истинность выдвигаемых положений, соблюдая последовательность и аргументированность высказываний. Так, определение не должно быть ни слишком узким, ни слишком широким, в нем должны указываться только существенные признаки предмета, явления, причем перечень должен быть исчерпывающим. Например, определение книга — непериодическое текстовое книжное издание не может быть признано полным, так как в нем не указано отличие данного термина от термина брошюра.
Следует добавить: объемом свыше 48 страниц.

В логическом определении выделяются: а) указание на ближайший род, к которому относятся предметы названного вида; б) указание на отличительные признаки, которыми этот вид выделяется среди других видов предметов, относящихся к данному роду. Например: Синтаксис (определяемое понятие) — это раздел грамматики (родовой признак), изучающий словосочетание и предложение (видовое различие).

Соблюдайте законы логики, и ваша речь будет точной и правильной.

Список литературы

1. Голуб И.Б. Русский язык и культура речи. – М.: Наука, 2001. – 432 с.